+7 (495) 789-35-91 - сеть магазинов
+7 (495) 648-17-68 - интернет-магазин

«Поэзия моды» Марии Третьяковой


Поделиться:

– Мария, как родилась идея объединить под одной обложкой два вида искусства – поэзию и моду?

– Я начну традиционно – спасибо моим родителям. Мама всегда учила меня любить и понимать искусство. Моими настольными книгами в детстве были художественные альбомы, которые она коллекционировала. Даже еще не умея читать, я могла часами рассматривать эти книги. И если обычно дети учатся читать, складывая по слогам «Мама мыла раму», то первым прочтенным мною именем было «Рогир ван дер Вейден». А любовь к поэзии мне прививал папа, и Игорь Северянин был одним из первых поэтов, с творчеством которых я познакомилась. Но к тому, чтобы писать книги (а это моя вторая работа), я шла очень долго. Как мне пришло в голову взглянуть подробнее на материальную сторону поэзии? Очень просто. Я подумала, что поэты, на самом деле, очень много и точно пишут о материальном мире, в частности, об одежде. Вот, например, Ахматова: «Я надела узкую юбку, чтоб казаться еще стройней». Понятно, что ее стихотворение не об одежде, но из него видно, что она думала о том, как одеться! И это стихотворение без описания элементов костюма было бы неполным. А вот строки Северянина из стихотворения «Кензели»: «В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом / По аллее олуненной Вы проходите морево... / Ваше платье изысканно, Ваша тальма лазорева, / А дорожка песочная от листвы разузорена – / Точно лапы паучные, точно мех ягуаровый». Шуршащее платье этой дамы в стихах поэта подчеркивает ее одиночество, а остальные детали ярко показывают читателю элементы известного стиля начала XX века. Не буду раскрывать какого, об этом можно прочитать в книге.

А еще я хочу поблагодарить историка моды Александра Александровича Васильева, на курсе которого я училась, и который на самом деле дал мне путевку в жизнь, ведь именно он повлиял на это мое увлечение. Изучая теорию моды, я столкнулась с интересным фактом – женщина начала ХХ века не могла одеться и раздеться самостоятельно! Даже для того, чтобы просто затянуть корсет, ей требовалась помощь либо горничной, либо близкого мужчины. Вот почему мужчины-поэты той эпохи так хорошо были осведомлены в тонкостях женского туалета. Но не все они оперировали этими знаниями.

Поэзию я, наверное, могла бы сравнить с живописью (и когда-нибудь напишу об этом). Представьте себе, что ваш портрет решили написать разные живописцы. Работы эти получатся абсолютно разными, хоть на них и будет изображен один и тот же человек. То же самое и в поэзии. Все поэты начала XX века писали о России, но описана она по-разному, разными красками, с разными акцентами. И женщины, о которых поэты часто грезили, тоже разные. У Есенина немного трагические (в голубой кофте и с синими глазами), у Маяковского… не будем говорить какие, а у Северянина – поэтические и феерические: в муаровом платье, страусовых перьях, с боа, и леопардовым пледом… Северянин влюблялся во всех своих героинь…

– Почему главным действующим лицом Вашей новой книги стал именно Игорь Северянин?

– Работая над первой книгой, я обратила внимание на то, что Игорь Северянин – это отдельный мир: такого количества стихов, в которых упоминаются элементы моды, стилей, перечисляются фактуры тканей – нет больше ни у кого. В его стихах все – от пуговки до аэроплана. Вот он пишет: «К ее лицу шел черный туалет... / Из палевых тончайшей вязи кружев». И мы видим красоту воспетой дамы. А вот стихотворение «В блесткой тьме», посвященное пустому светскому обществу: «В смокингах, в шик опроборенные, великосветские олухи / В княжьей гостиной наструнились, лица свои оглупив» (до сих пор, бывает, смотришь светскую хронику и видишь такие же лица). Так что, рассказывая о том, как выглядит человек, Северянин мог и высоко поднять его, и враз опустить…

– И все же его часто называют салонным, второстепенным поэтом…

– Он во многом был заложником своего имиджа, работал для читающей его публики, но в конце жизни (когда жил в Эстонии) стал писать совершенно другие стихи. Это было связано, в том числе и с тем, что общество потеряло к нему интерес… Одно из моих любимых стихотворений этого периода – «Поэза моих наблюдений».

– Ваша книга необыкновенно оформлена…

– Мне показалось, что раз сама книга необычна по своей задумке, то и иллюстрации должны быть ей под стать. Старинные почтовые карточки иллюстрируют совсем другой ритм жизни, отличный от современного, скоростного, но, как нельзя лучше, подходят к красочности поэзии Игоря Северянина. Мы постарались показать читателям и старинные виньетки, и красивые дарственные надписи начала века, сохранившиеся на этих документах эпохи.

– Будет ли продолжение книги?

– У меня изначально была запланирована серия изданий под общим названием «Поэзия моды». В нее должны входить три книги. Первая, которая так и называлась «Поэзия моды», рассказывала обо всей русской поэзии XX века – от Гиппиус до Высоцкого. Сейчас я готовлю эту книгу к переизданию, поскольку у меня накопилось очень много нового материала. Вторая книга – о Северянине – вышла недавно. Третьей я хочу сделать работу об Анне Ахматовой, потому что она для меня – самая яркая фигура русской поэзии ХХ века. Это – наиболее часто изображаемая женщина-поэт за всю историю мировой литературы, причем в разных техниках (она есть даже в мозаике авторства Бориса Анрепа). Я планирую, что книга будет называться «Поэзия моды. А.А.А.» – Анна Андреевна Ахматова.

В завершение хотела бы поблагодарить и весь коллектив «Московского Дома Книги» и лично Надежду Ивановну Михайлову за интерес к моей работе и поддержку проекта. В год 130-летия Игоря Северянина это особенно важно.

Записала Юлия Скляр

Источник: Журнал «ЧИТАЕМ ВМЕСТЕ. Навигатор в мире книг», № 1, 2018

http://chitaem-vmeste.ru/interviews/poeziya-mody-marii-tretyakovoj/

ждите...
ждите...